Москва 2087 [СИ] - Алла Белолипецкая

виновата. — Макс, не осознавая сам, что делает, подошел к тому креслу, на которое давеча указывала ему Марья Петровна, и тяжело в него опустился.

— Я говорила ей об этом много раз, когда она меня навещала. Но что толку? Она считает — и не без оснований — что по вине её родителей технология реградации оказалась скомпрометированной. Да, да, я нисколько и с самой себя не снимаю вины за всё случившееся.

— Ну, тогда сделайте одолжение себе и мне: перестаньте ходить вокруг да около! Чего вы на самом деле от меня хотите?

— Да, собственно, того же, чего вы сами хотите, бесценный Максим Алексеевич! Вышло так, что наши с вами интересы полностью совпадают. И не нужно хмыкать и крутить головой! Сейчас вы сами поймете, что я права. Я обещаю дезавуировать заявления Александра Герасимова о силе внушения реградантов. И мне поверят, уж будьте благонадежны. Но и вы должны сделать кое-что: осуществить новую разработку. Создать препарат, который поможет реградантам преодолеть эмоциональную нестабильность — как это называет моя адвокатесса. И, чтобы синтезировать подобный препарат в кратчайшие сроки, вам понадобятся все ресурсы "Перерождения".

— А вы ни о чем не забыли, часом? Я — самый одиозный ученый, каких видел свет. Акционеры "Перерождения" рехнулись бы, если я попробовал возглавить корпорацию. Рыночная капитализация компаний вам не подвластна, если вы не в курсе.

— Ну, — проговорила Марья Петровна, поднимаясь с дивана и мимолетным движением оправляя на себе юбку, — эту проблему я намерена решить прямо сегодня. Ирма фон Берг дожидается меня сейчас в своей машине. И она заранее испросила разрешение у руководства санатория, чтобы я могла на полдня покинуть это замечательное заведение. Так что мы прямо сейчас совершим поездку.

3

Макс до такой степени погрузился в свои воспоминания, что даже слегка вздрогнул, когда дверь его кабинета распахнулась, и Марина пропустила внутрь корреспондентку. К удивлению Макса, девушка пришла одна — не в сопровождении телеоператоров, как он ожидал.

Он ощутил укол беспокойства — болезненный, как если бы ему вогнали иглу глубоко в ладонь. В ладонь правой руки — в которой он задержал на секунду или две руку девушки, протянутую для рукопожатия. Впрочем, рукопожатие всё равно показалось ему мимолетным. А корреспондентка уже угнездилась на стуле, стоявшем через стол от кресла Макса.

— А где же телеоператор? — спросил Макс — хотя ответ и так представлялся очевидным.

— Зачем он мне — этот оператор? — Девушка пожала плечами и поставила на стол Макса миниатюрную видеокамеру. — Я сама произведу запись. Надеюсь, возражений не будет?

И что, спрашивается, Макс должен был отвечать? Он родился не вчера и отлично понимал: если вам кажется, что с вами ведут какую-то игру, то — вам совсем даже не кажется. Однако — не спорить же ему было с новоиспеченной журналисткой? И он сказал:

— Разумеется, я не возражаю. Мы можем начинать? Или, быть может, я вначале всё-таки смогу получить список вопросов для ознакомления?

Собственно, список он просил у неё еще в прошлый раз, но тогда корреспондентка отговорилась. Сказала, что она избрала для себя журналистское кредо: заранее интервьюируемого с вопросами не знакомить. И сейчас девушка сделала вид, что даже и не слышала его вопроса. Это было совершенно в её духе. Она установила видеокамеру так, чтобы объектив смотрел на Макса, и спросила — явно для проформы:

— Итак, мы можем начинать?

При этих её словах Максу послышалась за дверью кабинета, в его приёмной, какая-то возня. Однако он особого значения ей не придал. Пусть Марина во всём разбирается — ему-то уж точно сейчас не до того.

— Да, не будем тянуть время, — кивнул он. — Какой будет первый вопрос? Полагаю, не о том, в каком возрасте я увлёкся генетикой?

Он попробовал улыбнуться, но представил, как его улыбка должна выглядеть сейчас со стороны — и тут же её погасил. Скроил серьёзную мину.

Корреспондентку, однако, его шутка явно позабавила. И на губах её возникла усмешка: лукавая, чуть ребяческая.

— О, нет. — Девушка включила видеокамеру. — Мой первый вопрос будет о другом. Каково это было — навсегда расстаться со своим инкогнито?

Макс размышлял не меньше минуты, прежде чем ответить.

Он подумал: если бы Мария Рябова не уничтожила его инкогнито так быстро и безвозвратно, решился бы он сам когда-нибудь на такой поступок? А главное тогда решился бы он сам, без давления извне, вернуться в корпорацию, покинутую много лет назад? И как приняли бы нового (старого) руководителя нынешние акционеры и прежние коллеги, когда б ни Марья Петровна?

Он вспомнил ту их февральскую поездку — когда они на двух разных электрокарах прибыли в московский офис "Перерождения". Где — сюрприз, сюрприз! — как раз проводил выездное заседание совет директоров корпорации. И Макс, злорадствуя мысленно, заявился на его заседание в джинсах и толстом свитере с высоким воротом.

То, что случилось потом, он, Максим Берестов, должен был бы предвидеть. Но вот, поди ж ты — не предвидел. А ведь он знал: большинство тех, кто заправлял делами в "Перерождении", успело уже пройти трансмутацию. И, поскольку выбор у этих людей был огромный, и финансы позволяли, они с самого начала выбрали для себя такие физические параметры, которые устраивали их полностью. Так что — в повторном перерождении никакой потребности у членов совета директоров не возникло.

— Я рада представить вам, — сказала им всем тогда Марья Петровна Рябова, — нового президента корпорации — Максима Алексеевича Берестова. Осталось только уладить формальности — сейчас вы все проголосуете за его кандидатуру.

И — уже три дня спустя Макс покинул квартиру своего отца на Большой Никитской. Перебрался в продуваемый ветрами Санкт-Петербург.

А теперь Макс ответил корреспондентке:

— Расстаться с инкогнито оказалось нетрудно — в свете того, что сейчас рядом с мной нет близких мне людей, которые могли бы пострадать из-за раскрытия моей истинной личности.

На миг девушка смешалась — или, возможно, Максу это просто померещилось. Но улыбка с её лица пропала — это точно. А за дверью своего кабинета Макс опять услышал звуки какой-то непонятной возник. И ещё — приглушенно прозвучал голос его секретарши, которая явно увещевала кого-то.

Корреспондентка между тем быстро совладал с собой, задала свой следующий вопрос:

— Ну, а в плане личной безопасности не возникло никаких проблем? Нашим телезрителям я напомню, — прибавила девушка, даже не развернув в свою сторону единственную видеокамеру, — что Максим Алексеевич Берестов является автором того самого изобретения, на основе которого корпорация «Перерождение» десять лет назад начала внедрение технологии трансмутации. Что привело к известным всем катастрофическим последствиям.